Вот ложишься спать и в голову столько мыслей приходит, рассуждений и кажется, что умных. А потом приходит утро, а слова, их формулировки, чувства, оттенки так и остаются на подушке со сном. И вроде хочется поделиться, порассуждать, рассказать и спросить, а в голове вакуум, в котором пролетают какие-то обрывки уходящего.

Если говорить о снах отдельно (а я о них часто говорю), то проснувшись утром четверга пожалела, что я не Глуховский. В отличии от родителей, которым снились прогулки по Тайланду, я ночь провела в Москве крисисно-посткатастрофной, где денег нет, людей почти нет, еды тоже. Я жила в здании Сбербанка и это считалась огромной удачей. Книги можно было найти только около мусоросжигательных заводов (представляем аромат), которые находились под землей на конечных станциях ветвей метрополитена. За книгами шла охота. Метро работало, но куда и зачем ездили люди мне не открылось. Я поехала за книгами.
На краю перрона при отвратительном освещении сидят М. с А. и листают книгу Гауди (при этом не самого Антонио, а его дочери Антонины/Антониты) с китайскими иероглифами. Книга любая - огромная ценность и богатство - даже если буквы были переведены на написание простого любовного романа; либо это был заморский язык.
В городе, за пределом зданий людей почти не было, как и фонарей; нашим президентом являлся Путин, который был еще в стране, Медведева как будто и не было вообще, Ельцин жив, Буша в штатах посадили в тюрьму.